И в тылу они горя хлебнули (продолжение).
Автор Кононенко Римма Ефимовна, Таврические новости от 4 мая 2012 года.
Надежда Исаевна Павленко:
— Годы войны всегда вспоминаю с болью. Хватило нам тогда. Говорят, что в тылу было легче пережить войну. Так может судить тот, кто не пережил того, что мы еще подростками пережили. «Нахлебались» горя досыта. Мне в начале войны было 14 лет, а меня считали взрослой. Ведь рядом со мной трудились подростки по 9, 10, 12 лет, на них смотреть жалко было. Я закончила пятый класс. Началась война, и я уже работала грузчиком на кирпичном заводе. Ну какой с меня грузчик?! А ведь работала и падала без сил, к вечеру рук не чувствовала. Я надорвалась еще в детстве, и эта беда сопровождала меня всю жизнь. В середине войны меня и моих сверстников отправили в город Свердловск на лесозаготовки. Вот где я горя «хлебнула». Климат мне не пошел, заболела и я, и все, кто был со мной. Отец к этому времени погиб на фронте, мама осталась одна с тремя детьми. Я бросила учиться и пошла работать. Звали на ферму, но я не пошла. Поле – любовь моя! Сразу работала помощницей у тракториста, а потом самостоятельно. И это в 15 лет. Работала штурвальным на комбайне, копнителе - досыта «наелась» пыли. Приходилось работать и на сенокосе, но больше косила сено вручную. Взрослые косили, а подростки складывали в копны. Работала до темна и буквально падала без сил. А, волков сколько было! Спасались от них с помощью огня и палок. За годы войны у меня было очень много грамот, но самым дорогим подарком был отрез на платье. Вот так и жили в тылу. Вспоминать страшно! 25 октября 1946 года мне вручили медаль «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.».
Пелагея Николаевна Мельникова:
- В апреле 1941 года мне исполнилось 11 лет, а в июне началась война. В этот день я вместе с деревенскими ребятишками играла на поляне в прятки. Был хороший и очень солнечный день. Вдруг кто-то из взрослых закричал: «Война!». Радости нашей словно и не было. А уже на следующий день и вовсе забыли, что мы еще подростки. Все, кто мог, уходили на фронт, и вся тяжесть легла на наши хрупкие детские плечи. Летом я работала на огороде, что был в деревне. Тяжело было целый день делать лунки для капусты, так как зёмля была твердой. Там я поранила; свой палец на руке, он и сейчас «мертвый». Вместе со всеми сажала капустy, помидоры, огурцы, поливала, полола. Воду носила с речки, было
трудно. Когда чуть подросла, меня послали в Тевриз на лесозаготовку. Взрослые валили деревья, пилили вручную, а я и другие подростки оттаскивали их и складировали. Представить невозможно, какой это был тяжелый труд. Хотели несколько подростков и я убежать, но нас поймали и вернули. Потом нас перебросили на сенокос в Усть-Ишим. Там тоже досталось! Спали в палатке, почти на голой земле. Вечером иногда привозили свежее мясо, и тогда змеи кучами лезли в палатку: Змей мы очень боялись и поэтому боялись засыпать, хотя и уставали страшно. Доводилось работать вместо мамы на картофелесажалке. Если мы, справлялись с уборкой раньше, то посылали помогать в другие деревни. Итак, без отдыха круглый год с 1941 по 1945 г.
Мы радовались, когда наш хлеб машинами отправляли на фронт, а сами голодными были.
Иждивенцам давали по 100 граммов хлеба. Удивляюсь до сих пор, как все это вынес наш детский организм. Мне уже за, 80, а я до сих пор с великим уважением отношусь к хлебу. В 90-е годы получила медаль «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.».
Владимир Максимович Смагин:
— В 1941 году наша семья жила в Лобкове. Семьи тогда были большие, нас у родителей было 9 человек. Я закончил 3 класс и собирался осенью идти в 4-ый, но моим планам не суждено было сбыться. Началась война. Она многим судьбу изменила, а нам - подросткам — и вовсе. Многие из нас больше не смогли учиться, так и мыкались по жизни без образования. С самого начала войны я стал свинопасом. Свиней было очень много, и ухаживать за ними было трудно. Я вставал с восходом солнца, принимал смену у ночного сторожа и пас свиней весь день, в любую погоду. В 1942 году переехали в Харламово, а там было много скота. Довелось мне и за скотом ухаживать, за это давали пайку хлеба. Сразу давали по 400 граммов, потом снизили до 120 граммов. А что это 120 граммов для растущего организма? Ели то же, что и свиньи. Это была мешанка из овса, толком не обработанного, иногда каша из пшеничных отходов. В 1943 году, когда мне исполнилось 12 лет, конюха взяли на фронт, и я остался конюхом — главным на конюшне. Коней было 38, все беговые, породистые, ухоженные, их и брали на фронт, а мы больше использовали быков. Часто меня, как и других подростков, брали на сенокос. Меня чаще всего брали скирдовать. Скирды были высокие по 10-12 тонн. А как трудно было! За пайку хлеба готовы были на любую работу идти. А еще мне выпало на быках возить дрова, чтобы печь топить. Сушняк пилить не разрешали, и мы добывали дрова для себя как только могли. Никогда не забуду такой случай. Прихожу домой, а маленький братишка и сестренка замерзли, засунули ноги в печку, а она холодная. И разрешил мне управляющий спилить тайком березу. Спилил красавицу, привез домой, а сам чуть не плакал от стыда. Трудно жили, очень трудно! Спасла нас дружба, люди помогали друг другу. Заборов не было, крючков в хатах не было, но никто, ничего не брал чужого, хотя все голодными были. Важна была и дисциплина, она была «железная». Вот бы сейчас такую! Как бы мы жили! Годы тыла, забыть невозможно, но мы старались работать, помогать фронту, и в Великую Победу внесли свой вклад. Победили! А это главное! '
Надежда Минаевна Трухина
— Лето 1941 года. Мне 11 лет. Я успешно закончила четвертый класс и, как все дети, собралась отдыхать. Но началась война: Этот день не забыть никогда! Через 2-3 дня наша деревня словно вымерла. Все, кто мог держать оружие, ушли на фронт. И в нашем Камышине остались старики да дети. Мама болела, и я невольно оказалась главной помощницей. Пока брат Василий был дома, еще как-то легче было, а когда его взяли на фронт в 1943 году, стало очень тяжко. Все лето я работала на полях, помогала на ферме, косила камыши на озере и возила на саночках домой. Мешки набивала так, что едва везла. Угля, дров не было, и мы топили печи камышом. Как много его надо было! На быках возили, сено, солому на ферму скоту, а кругом голодные волки. Как мы все их боялись. Однажды увидела волка на крыше нашего дома. Испугалась, а он молящими .глазами смотрит на меня. Он тоже хотел есть, но меня не тронул. Когда чуть подросла, работала помощницей повара на полевом стане. Всю осень с утра и до ночи работала на комбайне, копнила, помогала комбайнеру обслуживать комбайн. Технику мы очень берегли. Потом попала на овчарню. Вот где, трудно было: Утром приходила кормить, поить, вечером тоже, а потом самое страшное: надо было вычистить все. Отходы перемешивались со снегом, и часто ноги примерзали к этим снежным глыбам. В свободное время меня и моих сверстников заставляли разваливать скирды сена и соломы. Труд был далёко не детский! Закончила я 4 класса, больше учиться не пришлось. Надо было ходить пешком в школу, а это 5-7 км. Одежды не было, обуви не было, здоровье было подорвано, и сейчас годы тыла, дают о себе знать. 18 июня 1994 года мне вручили медаль, «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.».
Комментариев нет:
Отправить комментарий